Двое в лодке - Страница 42

Мне нельзя умирать.

Я единственный сын у родителей, они с детства так переживали, чтобы я не вырос эгоистом, что частенько перегибали палку. Меня не баловали, но возлагали огромные надежды и так яростно, отчаянно гордились моими достижениями, что я боялся принести домой серебряную медаль гораздо больше, чем поломанный велик.

И я побеждал. Всегда. На турнирах по каратэ, на чемпионатах по баскетболу, на олимпиадах по математике. Если я не был уверен в победе на сто процентов, я просто не брался, все мои школьные оценки делились поровну на «отлично» и «неуд».

А только что я поймал себя на том, что не хочу выходить в сетку.

Так, успокойся. Это ещё ничего не значит. Дыши глубже.

Вдох-выдох.

Нельзя сдаваться ещё до начала боя. Побеждён только тот, кто сам признал себя побеждённым...

Ага, пойди и скажи это чуваку с разорванной глоткой, умник!

Голова кружилась, я обхватил её руками, уставился в пол.

Вдох.

Вика говорила, что настоящих бойцов здесь не так уж много, в основном просто здоровые мужики.

Выдох.

Совсем не обязательно, что мне в пару поставят опытного убийцу, всё-таки первый бой.

Вдох.

Меня не стали бы везти через море для того, чтобы убить в первом же бою. К тому же я — не в чёрном списке, я не обязан драться до смерти.

Выдох. Да. Мой бой остановит Рашид, я не умру сегодня.

Бешено колотящееся сердце понемногу унялось, я осторожно лёг и закинул руки за голову.

Я не умру. По крайней мере, сегодня. Какое счастье.

***

Я вышел из оцепенения только тогда, когда передо мной грохнули о пол жестяной тарелкой, в ней плескались пахнущие тухловатым мясом помои, жизненно необходимые моему покоцанному организму. Стараясь не дышать, я как мог быстро вылизал тарелку, запив водой из-под крана. Покрутил в руках очередную банку консервов. Усмехнулся, бросил под кровать, ко второй такой же.

- Васян! - я обернулся к Андрюхе, с ухмылкой протягивающему мне гнутую ложку, непонимающе нахмурился. Он фыркнул, закатив глаза, сказал медленно, как умственно отсталому, - открывашка, блин.

- А, - я взял у него ложку, глянул ближе. Точно — заточена, зазубрена, с удобным крюком. Подарок, елки-палки!

Быстро распечатал обе банки, одну протянул ему вместе с ложкой назад:

- Спасибо, братуха.

Он взял открывашку, зачерпнул большой кусок рыбы, остальную банку сунул назад:

- Лопай сам, тебе сегодня драться.

Я особо не выделывался — есть правда хотелось. Интересно, это такая политика специально — раз в день кормить? Или им просто влом готовить?

Подчистив обе банки, я незаметно вытащил белую таблетку, проглотил, прислушался к себе, пытаясь уловить какие-нибудь изменения... ноль по факту. Ну и ладно, Вика доктор, ей виднее.

Немного походил по камере, проверяя функциональность своего помятого тела, обнаружил какую-то новую боль в правом колене, запомнил — на эту ногу особенно не опираться. Левое живое — счастливая нога, ей никогда не перепадало.

Вчерашний сценарий с шумом и возбуждением после ужина повторился, только теперь я постоянно ловил на себе взгляды, изучающие, опасливые, настороженные.

«Дерись сразу насмерть, тут никто никого не жалеет».

Андрюха говорил мне это вчера на полном серьёзе. Я осмотрелся вокруг, стараясь делать это незаметно, маскируя внезапное любопытство под разминку. Вокруг разогревались русские и не очень, улыбчивые, угрюмые, волосатые и почти лысые. Смеялись, шутили, кто-то передавал что-то соседу через решётку.

С кем-то из них я буду сегодня драться.

С кем? Может, с вон тем стариком, сухим и жилистым, который в первый день обозвал меня мясом? Или с коренастым русским из клетки напротив, который подсказал время? А вдруг, с Андрюхой?

Взгляд скользнул по мускулистому торсу с тигром, будто обжёгшись, отскочил обратно.

«Те, кто в чёрном списке, дерутся только между собой».

Фух... Я очень постараюсь туда не попасть.

Осторожная разминка принесла результаты — я разогрелся, сердце перестроилось в боевой режим, стабильно отбивая свою сотню с копейками, мышцы перестали казаться кусками дерева, кое-как пришитыми к костям. Я был готов к схватке, на самом деле для меня в этом нет ничего нового, я делал это тысячу раз на соревнованиях и на улице... Правда, до этого дня у меня всегда был выбор.

Не люблю, когда за меня решают, страшно не люблю!

Ненависть поднялась откуда-то из-под земли, прокатилась от ног горячей волной, ударила в голову, сделав мир болезненно-чётким и очень ярким. Ненависть придавала сил.

Я почувствовал, как по лицу расползается не предвещающая ничего хорошего кривая ухмылка... Что со мной? Не сказать, чтобы я всегда был пай-мальчиком, но такой злобы у меня тоже не водилось. Так откуда — стимуляторы в еде? В воде? В Викиной таблетке? И чего мне от этого ждать? Химию в собственной крови я тоже не люблю, чёрт, ненавижу быть таким беспомощным!

Охранники принесли сундук с бинтами, я стал копаться в нём, подбирая экипировку. На странную злость решил забить — всё равно я ничего не могу с этим сделать, пусть будет как будет. Вымыл под краном ноги, вытер простынёй, тщательно зашнуровал мокасины. Облепил пластырем царапины и стёсанные участки кожи на руках, натянул лапы, проверил — порядок. Краем глаза заметил, что Андрюха за мной наблюдает, повернулся, поднял брови. Он пожал плечами, отвернулся и отошёл от решётки. Как знаешь.

Охранники построили зрителей, повели по знакомому коридору, где-то на очередном повороте меня ткнули стволом под рёбра, отводя в сторону, вместе со мной топали ещё пятеро ребят, не особенно внушительного вида, но крупные. Я изучал их походку краем глаза.